Впрочемъ, русскій движется (несетъ) туда же, не обольщайтесь. В процессе разговора — это вотъ оно самое, наказуя наказа и отвѣщавъ речѣ Іиуй, только эмфаза не изъ занудства, а грамматическая, неснимаемая какъ гробъ, уже сейчасъ требующая усѣченія и упрощенія "разговора" и разотождествленія его съ одной опредѣленной частью рѣчи, а "процессъ" относящая къ разряду мнимыхъ словъ, которыя не слѣдуетъ путать со служебными. Служебныя служатъ, а мнимыя мнятся, но мнимостью не уничтожается ущербъ.
P.S. Вотъ еще говорятъ: іероглифъ-де они воспринимаютъ совершенно цѣльнымъ синтетическимъ кускомъ смысла; а въ языкѣ между тѣмъ такое. Буковное письмо, разумѣется, только горсть буковъ, зато въ порядочномъ синтетическомъ языкѣ, русскомъ и похожихъ, сами слова сутъ такія же идеограммы, только идеофоны, или какъ еще назвать — та же слитная сложность. Мнѣ скажутъ, что у китайцевъ уже чудовищная ихъ фраза снова какъ цѣлое, не зря они такъ любятъ поговорки (а попробуй не полюби, если необразцовая фраза непонятна) — соглашусь, но не похвалю: гдѣ же свобода? Человѣческая свобода, господа, вся залегаетъ на уровнѣ синтаксиса.
А вотъ что было бы высоко — переобуть русскій въ іероглифы, если ужъ старая орѳографія имъ всѣмъ такъ противна. Давно эти мысли посѣщаютъ, оно лишь дѣло техники, японскій опытъ показываетъ, что все возможно. А то неизящно міръ организованъ, гдѣ густо, а гдѣ пусто.
